Жизнь и творчество Карла Павловича Брюллова - Педагогический метод К. Брюллова

5. Педагогический метод К. Брюллова.

Брюлловская  педагогика отличалась необычайной  гибкостью. Учи-тель давал лишь общие установки, у него не было традицион¬ного подхода к ученикам  или традиционных заданий. Высказы¬вания многочисленных брюлловских питомцев о методах его за¬нятий кажутся очень противоречи-выми. Если все они говорят о том, какое  большое место занимали в препода-вании  Брюллова беседы об искусстве, то в отношении собственно живопис-ной тех¬ники  резко расходятся. Одни утверждают,  что Брюллов считал глав-ным объяснять метод работы, не пользуясь при этом каран¬дашом  и кистями, другие, наоборот, говорят о том, что Брюллов почти все показывал на собст-венном примере.
В действительности же речь идет о разных разделах обучения и, что не менее важ¬но, о разных учениках. Некоторые молодые художники, и среди них Мокрицкий,  по  настоянию Брюллова  постоянно  наблюдали за работой мастера, от которого часто слышали, «что для меха¬низма необходима боль-шая наглядность и что в этом деле луч¬шая наука для ученика - следить за ки-стью своего учителя» . В от¬ношении других своих питомцев Брюллов не считал нужным де¬лать  на  этом  сколько-нибудь значительного  акцента,  поскольку по складу характера они могли извлечь для себя большую поль¬зу  из объяснений.  Кроме того,  в  принципе,  наглядный пример допускался только в ходе начального    знакомства    с основами мастерства, когда этот пример многое раскрывал перед молодым художником, не навязывая ему приема, тогда как при работе над картиной любой показ становился опасным, мешая форми¬рованию собственного подхода к вопросам живописи.
В брюлловской педагогике все это тесно связывалось с проблемами твор¬чества. Индивидуально подходя к каждому ученику, избегая едино¬образия заданий и обязательной их последовательности, особен¬но во вне-классных занятиях, не повторяясь в упражнениях, ко¬торые он предлагал уче-никам, Брюллов вместе с тем руководст¬вовался очень четкой схемой обуче-ния. Обучение делилось им на три самостоятельных и в известном смысле противопоставленных друг другу раздела. Первый, служивший в соответст-вии с тради¬циями Академии фундаментом подготовки художника, заклю¬чался в ознакомлении с технической стороной искусства, как бы его техноло-гией. Этот раздел Брюллов считал целесообразным проходить в раннем воз-расте. «Рисовать надобно уметь прежде, нежели быть художником, — гово-рил он, — потому что рисунок составляет основу искусства; механизм следу-ет развивать от ран¬них лет, чтобы художник, начав размышлять и чувство-вать, пе¬редал свои мысли верно, и без всякого затруднения; чтобы ка¬рандаш бегал по воле мысли: мысль перевернется, и карандаш должен повернуться».
По идее Брюллова, изучение «механизма» рисунка и живописи во мно-гом определяло ту свободу и полноту, с которыми художник мог себя в даль-нейшем проявить в твор¬честве, однако собственно творческие моменты в нем отсутство¬вали.
Творческие задачи впервые ставились перед учащимся только на сле-дующем этапе обучения, который включал в себя овладение рисунком, жи-вописью, композицией, их правилами, иначе говоря, практически связывал технологическую сторону этих методов с задачей непосредственного изо-бражения натуры. Заключительную и важнейшую по своему значению сту-пень под¬готовки составляла работа над картиной, то есть собственно творче-ство художника. В этом разделе Брюллов предъявлял к педагогу особенно большие требования. Он считал задачей мас¬тера помочь молодому художни-ку найти метод реализации в ис¬кусстве своего видения, определить соответ-ственно круг «своих» тем и пути их воплощения. Именно отсюда шла такая искренняя заинтересованность Брюллова работами других художников, бла¬гожелательная и требовательная одновременно, когда главным представля-лось выявление индивидуальности живописца или ри¬совальщика. «Ни одно самое незначащее - произведение не было им оставлено на выставках без внимания, - вспоминает М. Меликов, — никогда он не пропускал отметить, что хорошо и прав¬диво. Зато был неумолим, когда видел совершенную без-дар¬ность».
Формально построение брюлловского метода находило пря¬мую анало-гию в методе его учителей и потому казалось тради¬ционным, однако это сходство носило чисто внешний характер. Различие заключалось в смысле и целенаправленности отдельных разделов обучения. Так, ремесленное, услов-но говоря, начало обучения не было простым приобретением технических навыков умения точно повторять любую линию, любой абрис, изображать каждый предмет и человека вообще с тем, чтобы в дальнейшем только кор-ректировать по натуре отклонения от этого выработав¬шегося эталона. Техни-ка в представлении Брюллова была только и прежде всего техникой профес-сиональной, помогающей решать последующие задачи при работе с натуры и в самостоятельном творчестве. Тем самым ремесло окончательно отделялось от соб¬ственно техники рисунка и живописи. Утомляющее подчас моло¬дого художника обилие упражнений, подобно игре гамм, должно было иметь сво-ей целью свободное овладение мастерством. «Уж некогда будет учиться, ко-гда придет время создавать, — повторял Брюллов. — Не упускайте ни одного дня, не приучая руку к по¬слушанию, делайте с карандашом то же, что делают настоящие артисты со смычком, с голосом — тогда только можно стать впол¬не художником» .
Что же практически означала подобная установка? Брюллов очень ред-ко давал рисовать копии и подходил к отбору оригина¬лов с  исключительной  строгостью.  Иногда он предлагал делать рисунки со своей живописи, иногда со своих рисунков, и только в некоторых случаях оригиналами служили эс-тампы или гравю¬ры. Перефразируя учителя, Мокрицкий писал,  что    манер-ность многих живописцев рождается «от долговременного пребывания с плохими оригиналами или раннего заимствования чужой мето¬ды, то есть ученик при писании с натуры не руководится собст¬венным  зрением».  
Однако эта  считающаяся  брюлловской точка зрения далеко не точно раскрывает взгляды педагога. Для Брюл¬лова вопрос никогда не сводился к хорошим образцам, а к тому, чтобы в ходе копирования  молодой художник не терял связи с натурой. Работы мастера и должны были сохранять у начи-наю¬щего рисовальщика это ощущение. Технические навыки не отры¬вались от навыков работы с натуры, то есть навыков изображе¬ния реального пред-мета, чему и служили приобретаемые приемы. То же самое можно сказать и об овладении законами рисун¬ка, живописи и композиции в педагогическом методе Брюллова. Первое место здесь занимало не столько изучение собст-венно за¬конов рисунка  или живописи, что, естественно,    имело большое значение, сколько сообщение ученику умения решать определен¬ную   изо-бразительную,   или,   точнее  сказать,    сюжетную  задачу.

• < Назад
• Вперёд >