Сочинение-рассуждение ОГЭ Художественный текст заставляет обратить внимание не только и не столько на то, что сказано, но и на то, как сказано

Нюша поняла, как сложно Гришке бороться с болезнью и одиночеством, и поэтому сравнение «походила на отчаян­ного енота, только что выигравшего схватку с самым хищ­ным зверем» раскрывает читателю искренность чувств де- 92 вушки, так сильно желавшей ответить Гришке на его не­простой вопрос.

Да, права была филолог Е.В. Джанджакова, заметившая, что «художественный текст заставляет обратить внимание не только и не столько на то, что сказано, но и на то, как сказано».

Текст для работы

(1)Аннушка работала больничным клоуном; раз в неделю она с другими волонтерами приезжала в больницу и развле­кала тяжелобольных детей, которые жили там месяцами. (2)Играла с ними, разучивала смешные стихи, и детишки, всей душой привязавшись к ней, с нетерпением ждали свою Нюшу, как она им представилась.

(3) Родители и врачи не всех детей отпускали играть с клоунами: многим ребятам было запрещено волноваться, испытывать сильные, пусть даже радостные эмоции, потому что болезни могли дать осложнения.

(4) В    ноябре больных, к счастью, было совсем мало. (5)Вот и в этот раз в игровую комнату пришли всего пятеро.

(6)Среди них, как всегда, был Гришка — худенький и блед­ный мальчик лет десяти на вид. (7)0н не мог играть в под­вижные игры, потому что вынужден был всегда таскать за собой железную стойку с капельницей, из которой по ка­пельке струилась в его слабенький организм жизнь. (8)Гришка называл стойку «жирафом» и повязывал на нее свой желтый в клетку шарф, наверное, чтобы «жираф» не простудился. (9)Мальчишка всегда держался в стороне и никогда не смеялся. (Ю)Старшая медсестра, горестно вздох­нув, так и сказала Нюше однажды: «Вон тот играть с вами вряд ли будет, и не старайтесь его развеселить: (11)Семи пя­дей во лбу мальчишка, и было бы здорово, если бы он тоже радовался, но Гришенька как-то сам по себе. (12)Будет про- * сто со стороны наблюдать».

(13) Потому  Нюша и удивилась, когда мальчик в переры­ве между играми подошел к ней и попросил выйти с ним ненадолго в коридор — «что-то важное узнать».

(14) Они  вышли из игровой, прикрыв за собой дверь, и встали у окна.

(15)  — Нюша, тебе не страшно?

(16) — А чего мне бояться?

(17)   — Что ты однажды придешь, а меня не будет с деть­ми.

(18) — Значит, я пойду в твою палату искать тебя!

(19) — И в палате меня тоже не будет.

(20)  — Тогда я пойду искать тебя к большому окну у сто­ловой, где ты любишь стоять.

(21) —  И у окна не будет. (22)И в другой игровой комнате не будет. (23)Ты не боишься, что однажды ты придешь, а меня насовсем нет?

(24) — Значит, я буду знать, что тебя выписали...'

(25) — С жирафом, — Гришка кивнул на стойку с ка­пельницей, — уже не выпишут.

(26)  Гришка смотрел на Нюшу не мигая, и она, не в си­лах выдержать взгляда этих ждущих только честного ответа

глаз, попятилась к окну, села на подоконник и, легонько притянув мальчика к себе, осторожно обняла его.

(27) — Гриш...

(28) В   пустом прохладном коридоре они были одни, и свет остывающего, слабеющего ноябрьского солнца проникал в коридор лишь на пару метров. (29)Нюша представила: если бы вдруг здание больницы разрезали надвое, то в самой сере­дине получившегося среза все люди увидели бы их — Нюшу, Гришку и жирафа, спасающихся от длинного коридора тем­ноты в сужающемся солнечном луче. (30)И Нюша вдруг дю- няла: и солнце вот-вот уйдет, и она вот-вот уйдет, и все люди уйдут, а Гришка останется. (31)Один на один с подкрады­вающейся к его худеньким плечикам страшной тьмой.

(32) И  тогда Нюша начала говорить твердо и громко, что­бы ее голос был слышен даже в самом дальнем и самом темном углу коридора:

(33) — Такой день, когда я приду, а тебя насовсем не будет, никогда не наступит! (34)Потому что ты будешь всегда! (Зб)Никто и никогда, послушай! (Зб)Никто и никогда не исче­зает насовсем, пока... пока... пока он смеется в чьем-то сердце!

(37)Предательский комок в горле заставил Нюшу всхлипнуть неожиданно громко, отчего Гришка вздрогнул и испуганно отпрянул от нее. (38)Девушка отвернулась, по­спешно, по-детски — ладошками — вытерла слезы и по­смотрела на него.

(39)— Ой-ее-о-ой! (40)Какая ты... — мальчик словно не мог подобрать слова. (41)— Какая ты! (42)Как... енот!

(43)И тут Гришка засмеялся. (44)3ашелся никем раньше в больнице не слыханным первым звонким хохотом. (45)Рука, которой он держался за жирафа, тряслась, а с ней трясся и жираф, тонко звеня, словно вторя задорному смеху мальчика.

(46)Ничего не понимая, Нюша посмотрела на свое отра­жение в стекле окна. (47)Вытирая слезы, она размазала по­текшую тушь одинаковыми полосками от глаз куда-то к ушам и действительно походила на отчаянного енота, толь­ко что выигравшего схватку с самым хищным зверем.

(48)Открылась дверь игровой, и в проеме появилась старшая медсестра. (49)Наверное, она хотела что-то спро­сить, но не успела. (50)0на увидела смешную Нюшу-енота, увидела рядом с ней трясущихся от смеха Гришку и жира­фа, и — «Гришка смеется!» — сама залилась счастливым смехом. (51 )В коридор высыпали все, кто был в комнате. (52)И смех светлым вихрем пронесся по всем углам, подхва­тив и ошарашенную Нюшу.

(53) А   Гришка хохотал от души и не мог ни о чем думать.

(54) Все, что ему хотелось, — хохотать и хохотать даль­ше, так же легко, так же заразительно и громко, и ему бы­ло радостно, что с ним смеются и другие дети. (55)И ему те­перь было совсем не страшно. (56)Потому что он смеялся в сердце каждого, а они смеялись в его сердце. (57)А это зна­чило, что никто из них отныне никогда уже не исчезнет на­совсем...

(По О. Павловой )

• < Назад
• Вперёд >